Вам, наверное, сложно понять, что такое приятная усталость после двух с лишним часов хоккея...
Приятные воспоминания, что ты не просто был на площадке, кидаясь в противоположный угол от шайбы, а что-то сделал. Для победы. Впрочем неважно, победа ли это, поражение, ничья - всё одно. Это великая игра, которая затягивает в себя с головой.
Сейчас ты сидишь и протираешь коньки от расстаявшей ледяной пыли. Именно благодаря им ты так грациозно уходил от всех тех, кто хотел тебе помешать завершить атаку.
Вот - на клюшке порвалась изолента. Это после того шикарного щелчка в правый угол, после которого счет стал равным. Твой первый гол в этом матче.
А вот ссадина на ноге - это след от клюшки защитника, который тебя зацепил, когда ты его ловко обвёл и выскочил к пустым воротам. Странно, она совсем не причиняет болевые ощущения. Даже наоборот, навевает приятные воспоминания о том, как за несколько десятых долей секунд до того, как ты распластался по льду, еще в состоянии полета, ты смог-таки отчаянным движением направить шайбу в ворота. Никто не мог остановить тебя.
Вот из пакета торчит пустая бутылка из-под свежей ледяной воды, которая так помогла тебе утолить свою жажду после игры.
Мозговой импульс побежал по нервам и пальцы неспешно стали отстукивать по клавиатуре.
Еще один прожитый день подходит к своему логическому завершению. (Или, можно более позитивно - снова новый день готов настать и принести новые заёбы проблемы неожиданности (о! в точку) )
А вообще - денек, надо признаться, не из скучных.
На учебу я сегодня... (по расписанию - 2 лекции, - а теперь сами догадайтесь, ходил я или нет)
Да и хрен бы с тем, что я сегодня делал! (тем более, что половина подпадает под строгие рамки цензуры)
Я вообще, вот о чём.. (а о чем это я?)
...идти напролом было бы самоубийством. Я остановился, посмотрел на часы. Время... Время неумолимо мчалось куда-то вперед, всё более и более ставя под вопрос моё будущее. Наше будущее.
Черт возьми, как хочется курить! Нельзя. Мой "Хранитель" мерзко попискивает ,подсказывая мне, что содержание какого-то гадкого и явно горючего газа в этом долбаном подвале превышает допустимую норму. Да и снимать систему искусственного дыхания, наверно, не стоит. О сигаретах можно и не думать.
Бережно разряжаю автомат и убираю его за спину. Один выстрел - и всё к чертям свинячьим.
Вдруг темноту разрезает луч фонаря. Я успеваю одним движением спрятаться за какие-то ящики.
Нож, нож... Где он?? Вот...
Слышу какие-то странные голоса. Судя по всему их трое или четверо, и они идут в мою сторону...
...Кричу, разрывая глотку вкровь, бросаясь голой душой на холодные скалы...
Падаю, нарвавшись на твердый и холодный Характер. На мгновение обессилев, но тотчас же, через несколько тысячных долей секунд вскакиваю, продолжая свое бессмысленное занятие...
...и снова крик, и снова боль, и снова лишь холодное безмолвие острых как бритва камней...
И так миллиарды раз...
...Ябольше не могу. Нет, я не сдался. Просто, я остался умирать, истекая своей кровью, рядом с этими холодными камнями, так и не давшими мне и капельки тепла, хранимого где-то далеко в глубине...
...невыносимая боль...
...Попытка крика, похожая более на предсмертный стон...
...Я встаю в полный рост...
...
...и тишина. Сладкая для Души тишина. И тепло. Где-то там вдали, за десятками прожитых лет...
Газетные статьи о первом вице-премьере Медведеве озаглавливаются хлестким «Превед, Медвед!», а на митингах противников министра обороны Иванова уже безо всякой рифмы плакаты кричат «Превед, Иванов!». Рок-музыкант и орденоносец Гребенщиков в интервью восклицает: «Превед» – это гениально!» Даже в грязной хинкальной в районе метро «Китай-город» (я сам слышал) официантки-узбечки приветствуют друг друга все тем же словом с нарочито твердым «д».